Репост из: Bunin & Co
«Между Сухуми и Тбилиси должен быть диалог. В каком формате, в какой форме, не имеет значения». Заяви этот тезис представитель политологического сообщества из России США, любой европейской страны, он прошел бы незамеченным. Но процитированный выше фрагмент – это позиция Аслана Бжании, лидера Блока оппозиционных сил Абхазии, прозвучавшая 16 января 2020 года в его интервью.
Впрочем, после того, как президент Рауль Хаджимба покинул свой пост (в том числе и под влиянием переговоров с Бжанией при посредничестве российской стороны), вопрос о том, кто в Абхазии власть, а кто оппозиция, дискуссионный, как минимум. Тем более, Бжания уже объявил об участии в повторных выборах, намеченных на 22 марта. И его рассматривают сегодня, как явного фаворита предстоящей гонки. Таковым он был и в прошлом году, но после отравления был госпитализирован и из борьбы за президентское кресло выбыл. Сегодня он, как никогда готов к тому, чтобы встать во главе Абхазии.
Означает ли это, что один из ведущих абхазских политиков готов к принципиальной «смене вех» во внешней политике республики, последовательно выступавшей за отделение от Грузии? И означает ли это поворот Сухуми от Москвы в сторону Тбилиси? Думается, с выводами спешить не стоит. Во-первых, различные абхазские политики не раз высказывались о необходимости диалога с Грузией. Про это, например, публично говорил экс-министр иностранных дел и бывший премьер Абхазии Сергей Шамба. Собственно, ничем иным, кроме как поиском компромиссов занимаются представители Сухуми на Женевских переговорах. Хотя там они и не имеют официального статуса, в Женеве абхазы - полноценные участники дипломатических консультаций. Во-вторых, в предложениях Бжании сегодня, а Шамбы вчера речь не о вхождении в состав Грузии и об отказе от самостоятельности. Тот же Бжания говорит об экономике. Заметим, и Москва не раз поднимала вопрос об открытии транспортных коридоров из России через Абхазию в Грузию. Во многом согласие Тбилиси на вступление РФ в ВТО было «завязано» на этот сюжет. Таким образом, Бжания не противоречит и российским подходам. Экономические контакты поверх неразрешенных статусных проблем – не только кавказское ноу-хау. Достаточно посмотреть на днестровский или кипрский опыт. В этой связи прагматизм не должен восприниматься, как некая готовность к далеко идущим политико-правовым уступкам.
Сергей Маркедонов
Впрочем, после того, как президент Рауль Хаджимба покинул свой пост (в том числе и под влиянием переговоров с Бжанией при посредничестве российской стороны), вопрос о том, кто в Абхазии власть, а кто оппозиция, дискуссионный, как минимум. Тем более, Бжания уже объявил об участии в повторных выборах, намеченных на 22 марта. И его рассматривают сегодня, как явного фаворита предстоящей гонки. Таковым он был и в прошлом году, но после отравления был госпитализирован и из борьбы за президентское кресло выбыл. Сегодня он, как никогда готов к тому, чтобы встать во главе Абхазии.
Означает ли это, что один из ведущих абхазских политиков готов к принципиальной «смене вех» во внешней политике республики, последовательно выступавшей за отделение от Грузии? И означает ли это поворот Сухуми от Москвы в сторону Тбилиси? Думается, с выводами спешить не стоит. Во-первых, различные абхазские политики не раз высказывались о необходимости диалога с Грузией. Про это, например, публично говорил экс-министр иностранных дел и бывший премьер Абхазии Сергей Шамба. Собственно, ничем иным, кроме как поиском компромиссов занимаются представители Сухуми на Женевских переговорах. Хотя там они и не имеют официального статуса, в Женеве абхазы - полноценные участники дипломатических консультаций. Во-вторых, в предложениях Бжании сегодня, а Шамбы вчера речь не о вхождении в состав Грузии и об отказе от самостоятельности. Тот же Бжания говорит об экономике. Заметим, и Москва не раз поднимала вопрос об открытии транспортных коридоров из России через Абхазию в Грузию. Во многом согласие Тбилиси на вступление РФ в ВТО было «завязано» на этот сюжет. Таким образом, Бжания не противоречит и российским подходам. Экономические контакты поверх неразрешенных статусных проблем – не только кавказское ноу-хау. Достаточно посмотреть на днестровский или кипрский опыт. В этой связи прагматизм не должен восприниматься, как некая готовность к далеко идущим политико-правовым уступкам.
Сергей Маркедонов