Казахстан между Востоком и Западом: военный баланс на тонкой грани
Многовекторность – термин, который в международных отношениях давно стал синонимом прагматизма, но в случае Казахстана он приобретает особую остроту. Этот центральноазиатский гигант, зажатый между Россией и Китаем, балансирующий в орбите влияния Запада, проводит настолько филигранную политику в сфере безопасности, что временами это напоминает игру в шахматы с тремя противниками одновременно. Вопрос в том, насколько долго такая стратегия будет эффективной – и нет ли в ней заложенных противоречий, способных в будущем обернуться кризисом.
Военные рейтинги и их смысл
Отчет Всемирного экономического форума, поместивший Казахстан в категорию стран с «высоким риском вооруженного конфликта», был ожидаемо раскритикован представителями Минобороны страны. И здесь аналитик Дархан Данияров прав: такие прогнозы часто делаются с позиции внешнего наблюдателя, склонного к перестраховке. Однако если смотреть шире, Казахстан действительно находится в крайне уязвимом положении. С одной стороны – стратегические интересы Москвы, проявившиеся в событиях января 2022 года, когда ОДКБ оказалась решающим фактором сохранения власти Токаева. С другой – Китай, для которого Казахстан критически важен с точки зрения транзита и энергетики.
В этом контексте показатели рейтинга Global Firepower – занятная, но не окончательная метрика. Казахстан занимает 57-е место, что вроде бы неплохо, но главная угроза для страны не в численности танков или самолетов, а в потенциальной уязвимости перед крупными геополитическими играми.
Военное сотрудничество: Турция, НАТО и ОДКБ
Особое внимание привлекает растущий интерес Казахстана к турецким вооружениям. Закупки и совместное производство БПЛА намекают на определенную диверсификацию военного сотрудничества, хотя называть это «перекосом» было бы преждевременно. Турция сегодня – удобный партнер, способный предложить относительно современные технологии без жесткой политической привязки, как в случае с Россией или США.
Еще один любопытный аспект – сотрудничество с НАТО. Казахстан, не являясь членом альянса, тем не менее активно участвует в миротворческих миссиях и образовательных программах, что повышает его автономность в военной сфере. Однако это вызывает вопросы у ОДКБ, где Казахстан вынужден лавировать, избегая открытого доминирования Москвы.
ШОС и Китайский фактор
ШОС – еще один элемент казахстанского баланса. Совместные учения, военное образование, консультации – все это расширяет возможности Казахстана, но одновременно делает его все более зависимым от китайского подхода к безопасности. Китай пока не претендует на военное доминирование в Центральной Азии, но его влияние неуклонно растет.
На практике это означает, что Казахстан уже сейчас вынужден учитывать китайские интересы в военной стратегии, даже если формально сохраняет нейтралитет. Это положение может стать проблемой, если США и КНР перейдут от торговой войны к более жесткому противостоянию, затрагивающему Центральную Азию.
Отметим, что Казахстану пока удается проводить многовекторную политику в сфере безопасности, но окно возможностей сужается. Рано или поздно страна столкнется с ситуацией, когда балансирование между Россией, Китаем и Западом станет невозможным без стратегического выбора.
Ключевой вопрос: кто в Казахстане готов этот выбор делать? Пока что ставка делается на гибкость и способность «дружить со всеми», но мировой порядок становится все более биполярным. В таких условиях нейтральность превращается в все более сложный трюк – а цена ошибки может оказаться непомерно высокой.
Многовекторность – термин, который в международных отношениях давно стал синонимом прагматизма, но в случае Казахстана он приобретает особую остроту. Этот центральноазиатский гигант, зажатый между Россией и Китаем, балансирующий в орбите влияния Запада, проводит настолько филигранную политику в сфере безопасности, что временами это напоминает игру в шахматы с тремя противниками одновременно. Вопрос в том, насколько долго такая стратегия будет эффективной – и нет ли в ней заложенных противоречий, способных в будущем обернуться кризисом.
Военные рейтинги и их смысл
Отчет Всемирного экономического форума, поместивший Казахстан в категорию стран с «высоким риском вооруженного конфликта», был ожидаемо раскритикован представителями Минобороны страны. И здесь аналитик Дархан Данияров прав: такие прогнозы часто делаются с позиции внешнего наблюдателя, склонного к перестраховке. Однако если смотреть шире, Казахстан действительно находится в крайне уязвимом положении. С одной стороны – стратегические интересы Москвы, проявившиеся в событиях января 2022 года, когда ОДКБ оказалась решающим фактором сохранения власти Токаева. С другой – Китай, для которого Казахстан критически важен с точки зрения транзита и энергетики.
В этом контексте показатели рейтинга Global Firepower – занятная, но не окончательная метрика. Казахстан занимает 57-е место, что вроде бы неплохо, но главная угроза для страны не в численности танков или самолетов, а в потенциальной уязвимости перед крупными геополитическими играми.
Военное сотрудничество: Турция, НАТО и ОДКБ
Особое внимание привлекает растущий интерес Казахстана к турецким вооружениям. Закупки и совместное производство БПЛА намекают на определенную диверсификацию военного сотрудничества, хотя называть это «перекосом» было бы преждевременно. Турция сегодня – удобный партнер, способный предложить относительно современные технологии без жесткой политической привязки, как в случае с Россией или США.
Еще один любопытный аспект – сотрудничество с НАТО. Казахстан, не являясь членом альянса, тем не менее активно участвует в миротворческих миссиях и образовательных программах, что повышает его автономность в военной сфере. Однако это вызывает вопросы у ОДКБ, где Казахстан вынужден лавировать, избегая открытого доминирования Москвы.
ШОС и Китайский фактор
ШОС – еще один элемент казахстанского баланса. Совместные учения, военное образование, консультации – все это расширяет возможности Казахстана, но одновременно делает его все более зависимым от китайского подхода к безопасности. Китай пока не претендует на военное доминирование в Центральной Азии, но его влияние неуклонно растет.
На практике это означает, что Казахстан уже сейчас вынужден учитывать китайские интересы в военной стратегии, даже если формально сохраняет нейтралитет. Это положение может стать проблемой, если США и КНР перейдут от торговой войны к более жесткому противостоянию, затрагивающему Центральную Азию.
Отметим, что Казахстану пока удается проводить многовекторную политику в сфере безопасности, но окно возможностей сужается. Рано или поздно страна столкнется с ситуацией, когда балансирование между Россией, Китаем и Западом станет невозможным без стратегического выбора.
Ключевой вопрос: кто в Казахстане готов этот выбор делать? Пока что ставка делается на гибкость и способность «дружить со всеми», но мировой порядок становится все более биполярным. В таких условиях нейтральность превращается в все более сложный трюк – а цена ошибки может оказаться непомерно высокой.