Сегодня прошел заключительный этап публичного обсуждения строительства АЭС в Казахстане. Могу сказать, что плюрализм был, так как противники этой идеи заявили о себе: кто-то с помощью категоричного «нет», кто-то пытался говорить языком цифр. Единственным требованием к выступающим было соблюдение регламента – на вопрос, впрочем как и на ответ, давалось 2 минуты, после этого микрофон переставал быть доступен. Сложно назвать требование уважительного отношения к другим людям цензурой, но без этого не обошлось. Мы с коллегой-депутатом Елнуром Бейсембаевым выступили в заключительной части, но об этом чуть позже.
Скажу о том, что мне не понравилось: в выступлении Минэнерго был план по вводу энергогенерирующих мощностей до 2035 года. К этому моменту в Казахстане планируют ввести источники на 26,5 ГВт, где АЭС, если она будет одобрена на референдуме, займет всего 2,4-2,8 ГВт, то есть 10%. Угольная генерация будет практически вдвое больше, а остальное приходится на газ и ВИЭ. С одной стороны, это, конечно, должно радовать компании, которые возводят солнечные и ветряные электростанции. Но меня смущает малый объем атомной энергетики: во-первых, ряд советских мощностей, очевидно, будет сильно терять эффективность / выходить из строя, во-вторых, сохранится высокий углеродный след, а к 2060 году он должен быть нулевой.
Среди конструктивных противников АЭС (тех, кто приводит цифры и факты, а не эмоции и мифы) и сомневающихся ключевой вопрос касается экономической эффективности станции. Люди уже хотят знать, какой будет тариф на электричество, но он зависит от выбора технологии уже после референдума. А с помощью референдума мы как нация должны согласиться на определенный курс развития, от которого зависит будущее казахстанской экономики. Преодоление страхов и принципиальное решение по развитию атомной энергетики в Казахстане – это вовлечение общества в вопросы развития. Уникальный кейс для нашей политической системы. Об этом очень хорошо сказал коллега Бейсембаев.
Что касается моего выступления (часть можно посмотреть в канале Tengrinews), то я привел в пример, сколько отходов генерирует одна ГРЭС-2 в Топаре, которая по мощности будет в 4 раза слабее АЭС – сотни тысяч тонн золы ежегодно, которую высыпают на наши же земли, и все это попадает в воздух, в дома и легкие. Рекультивация производится по старым технологиям и требует осушения отвалов, что и провоцирует распространение вредных веществ в воздухе. И это мы еще не должны забывать, что и уголь, и зола тоже имеют свой радиационный фон.
Вся атомная промышленность США произвела за 60 лет ядерных отходов размером с 1 супермаркет. А это страна с самым большим количеством ядерных реакторов. И все это – продукт для дальнейшей переработки, вторичное топливо, которое снова будет использовано. У Казахстана при этом есть богатый опыт хранения ядерных отходов, есть экспериментальная ядерная физика и есть богатые залежи урана, который уже проходят переработку. В перспективе, если АЭС в Казахстане появится, у нас будет полный топливный цикл, который позволит и снабжать самих себя, и экспортировать продукт с высокой добавленной стоимостью.
Конечно, сегодняшнее публичное обсуждение – это далеко не последнее подобное мероприятие. Впереди референдум, а значит, будут и другие масштабные дискуссии и просветительские кампании. Мирный атом не должен быть политической проблемой – крупнейшие экономики мира идут по этому пути и производят дальнейшие исследования для повышения эффективности генерации и создания новых технологий. Я не думаю, что мы должны стоять в стороне от этого с богатыми промышленными традициями казахстанской экономики, которые до сих пор живы и остаются значимой подпиткой для наших амбиций.
Скажу о том, что мне не понравилось: в выступлении Минэнерго был план по вводу энергогенерирующих мощностей до 2035 года. К этому моменту в Казахстане планируют ввести источники на 26,5 ГВт, где АЭС, если она будет одобрена на референдуме, займет всего 2,4-2,8 ГВт, то есть 10%. Угольная генерация будет практически вдвое больше, а остальное приходится на газ и ВИЭ. С одной стороны, это, конечно, должно радовать компании, которые возводят солнечные и ветряные электростанции. Но меня смущает малый объем атомной энергетики: во-первых, ряд советских мощностей, очевидно, будет сильно терять эффективность / выходить из строя, во-вторых, сохранится высокий углеродный след, а к 2060 году он должен быть нулевой.
Среди конструктивных противников АЭС (тех, кто приводит цифры и факты, а не эмоции и мифы) и сомневающихся ключевой вопрос касается экономической эффективности станции. Люди уже хотят знать, какой будет тариф на электричество, но он зависит от выбора технологии уже после референдума. А с помощью референдума мы как нация должны согласиться на определенный курс развития, от которого зависит будущее казахстанской экономики. Преодоление страхов и принципиальное решение по развитию атомной энергетики в Казахстане – это вовлечение общества в вопросы развития. Уникальный кейс для нашей политической системы. Об этом очень хорошо сказал коллега Бейсембаев.
Что касается моего выступления (часть можно посмотреть в канале Tengrinews), то я привел в пример, сколько отходов генерирует одна ГРЭС-2 в Топаре, которая по мощности будет в 4 раза слабее АЭС – сотни тысяч тонн золы ежегодно, которую высыпают на наши же земли, и все это попадает в воздух, в дома и легкие. Рекультивация производится по старым технологиям и требует осушения отвалов, что и провоцирует распространение вредных веществ в воздухе. И это мы еще не должны забывать, что и уголь, и зола тоже имеют свой радиационный фон.
Вся атомная промышленность США произвела за 60 лет ядерных отходов размером с 1 супермаркет. А это страна с самым большим количеством ядерных реакторов. И все это – продукт для дальнейшей переработки, вторичное топливо, которое снова будет использовано. У Казахстана при этом есть богатый опыт хранения ядерных отходов, есть экспериментальная ядерная физика и есть богатые залежи урана, который уже проходят переработку. В перспективе, если АЭС в Казахстане появится, у нас будет полный топливный цикл, который позволит и снабжать самих себя, и экспортировать продукт с высокой добавленной стоимостью.
Конечно, сегодняшнее публичное обсуждение – это далеко не последнее подобное мероприятие. Впереди референдум, а значит, будут и другие масштабные дискуссии и просветительские кампании. Мирный атом не должен быть политической проблемой – крупнейшие экономики мира идут по этому пути и производят дальнейшие исследования для повышения эффективности генерации и создания новых технологий. Я не думаю, что мы должны стоять в стороне от этого с богатыми промышленными традициями казахстанской экономики, которые до сих пор живы и остаются значимой подпиткой для наших амбиций.