Я смотрела спектакль, он смотрел меня.
У «Қозы вә Баян» режиссера Фархадбека Қанафина в Уйгурском театре основной вижуал – это глаз. Он на афише, на программках и на сцене – тоже.
Художник спектакля Рустам Мусаев придумал и сделал этот глаз-декорацию гигантским: кулисы даже чуть прикрыли его уголки. Спектакль смотрит на зрителя весь хронометраж, меняет цвет, двигает зрачком, моргает фонарями-ресничками. Эффект с безуминкой (я фото в комментарии положу, сами посмотрите в этот глаз).
Короткий полуторачасовой спектакль пересказывает пьесу Ғабита Мүсірепова бегло, как волшебную сказку. С другой стороны, а кто скажет, что легенда или эпос – это не сказка. Законы все те же, только героев побольше и сюжет подлиннее.
Причем эта сказка современная, похожая на мультипликационную. С яркими костюмами, светошумовыми спецэффектами и обостренными эмоциями. Актеры существуют тоже ярко: если любовь – то любовь, если зло – то зло (заговорщики Қарабай и Жантық – вообще типичные бармалеи, совершенно сказочные).
В спектакле много разных эстетик и в музыке, и в хореографии, и в визуальном решении. Тут слегка наивная пластика соседствует с шаманскими мотивами, а дерзкая музыка спорит, но не конфликтует с традиционными костюмами.
А главное – в финале случается танец Баян и Қозы, потому что любовь сильнее смерти. Сказочный настрой, с которым режиссер работал над пьесой, победил трагедию – и получилось лирично и жизнеутверждающе.
Из интересных исторических фактов. Пьесу «Қозы Көрпеш – Баян Сұлу» Ғабит Мүсірепов впервые принес именно в Уйгурский театр, и здесь ее поставили в 1938 году. В википедии, к примеру, сказано, что первая постановка была в каздрамтеатре (сейчас театр Ауэзова) в 1940-м.
В театре Ауэзова эта пьеса сейчас тоже есть в репертуаре: весной этого года спектакль поставил режиссер Әубәкір Рахимов. История Қозы и Баян идет и на сцене Корейского театра – спектакль «Поэма о любви» Дины Жұмабаевой.
Версия Фархадбека Қанафина меня подкупает тем, что в ней трагедия не возводится в культ. Любви здесь больше, чем страданий, а жизни – больше, чем смерти. Совершенно не травматичная классика: подойдет даже самым впечатлительным.
У «Қозы вә Баян» режиссера Фархадбека Қанафина в Уйгурском театре основной вижуал – это глаз. Он на афише, на программках и на сцене – тоже.
Художник спектакля Рустам Мусаев придумал и сделал этот глаз-декорацию гигантским: кулисы даже чуть прикрыли его уголки. Спектакль смотрит на зрителя весь хронометраж, меняет цвет, двигает зрачком, моргает фонарями-ресничками. Эффект с безуминкой (я фото в комментарии положу, сами посмотрите в этот глаз).
Короткий полуторачасовой спектакль пересказывает пьесу Ғабита Мүсірепова бегло, как волшебную сказку. С другой стороны, а кто скажет, что легенда или эпос – это не сказка. Законы все те же, только героев побольше и сюжет подлиннее.
Причем эта сказка современная, похожая на мультипликационную. С яркими костюмами, светошумовыми спецэффектами и обостренными эмоциями. Актеры существуют тоже ярко: если любовь – то любовь, если зло – то зло (заговорщики Қарабай и Жантық – вообще типичные бармалеи, совершенно сказочные).
В спектакле много разных эстетик и в музыке, и в хореографии, и в визуальном решении. Тут слегка наивная пластика соседствует с шаманскими мотивами, а дерзкая музыка спорит, но не конфликтует с традиционными костюмами.
А главное – в финале случается танец Баян и Қозы, потому что любовь сильнее смерти. Сказочный настрой, с которым режиссер работал над пьесой, победил трагедию – и получилось лирично и жизнеутверждающе.
Из интересных исторических фактов. Пьесу «Қозы Көрпеш – Баян Сұлу» Ғабит Мүсірепов впервые принес именно в Уйгурский театр, и здесь ее поставили в 1938 году. В википедии, к примеру, сказано, что первая постановка была в каздрамтеатре (сейчас театр Ауэзова) в 1940-м.
В театре Ауэзова эта пьеса сейчас тоже есть в репертуаре: весной этого года спектакль поставил режиссер Әубәкір Рахимов. История Қозы и Баян идет и на сцене Корейского театра – спектакль «Поэма о любви» Дины Жұмабаевой.
Версия Фархадбека Қанафина меня подкупает тем, что в ней трагедия не возводится в культ. Любви здесь больше, чем страданий, а жизни – больше, чем смерти. Совершенно не травматичная классика: подойдет даже самым впечатлительным.