🔲 Имя как символ и суть
Имя есть кастомизированный зов к сути живого существа. Пин-код. Доступ к банку личности. Это образ-лик персонального и одновременно универсального мировоззрения. Называя человека по имени, мы касаемся его сути, его мировоззрения в самом сакральном смысле. Имя человека — это его «персональное мировоззрение», формула его бытия, сюжетная канва его судьбы, своего рода ножны для клинка сознания.
В казахской культуре принято уважительно обобщать имена собеседников, добавляя аффиксы «-аке», «-асеке» или «-ареке». Например, «Талгат» становится «Таке», а «Андрей» — «Ареке». Это типизированные, философски обобщённые имена, своеобразные родовые универсалии, скрепляющие как будто джутовыми нитями пестрый смысловой ковёр народного нейминга.
Таинство имени — одно из величайших таинств мира. С детства я обращал внимание на имена людей, клички животных, названия видов и предметов, пытаясь найти в них скрытый смысл. Слова обладают особой реальностью и силой, которая просвечивает сквозь их звуковую и письменную оболочку.
В юности на меня произвели неизгладимое впечатление две книги: философский сборник «Квинтэссенция» с произведением «Я и Ты» Мартина Бубера и «Имена» Павла Флоренского. Бубер поразил меня диалектикой отношений и поэтическим стилем, а Флоренский — глубоким анализом имен и их философских, сакральных значений.
Такие духовные личности, как Ной, Будда, Заратустра, Махавира, Кришна и другие, воплощают принцип интегрального образа мирочеловека, Бога-Личности. Они фактически являются богами на определённом уровне развития.
Современный мыслитель Игорь Калинаускас, россиянин прибалтийского происхождения, часто подчеркивал необходимость формирования Образа Человечества. Мне кажется, что создание соционики его супругой Аушрой Аугустинавичюте было попыткой реализовать эту идею. Но соционика, полагаю, есть скорее «количественный, горизонтальный метод», чем «качественный, вертикальный». Это впечатление сложилось при взгляде на типизированные наборы-образцы соционических характеристик, которые основатели соционики строили на базе литературно-героических типажей.
Иными словами, предметом исследования соционики стали «душевные шаблоны» с их вариациями. Образ Человечества познается здесь через выявление этих шаблонов, стандартизацию душевной организации каждого человека. Таким образом, Образ познается через разложение его на «образики» и «образцы», что напоминает расщепление атомного ядра и регистрацию его частиц.
Философски это можно назвать релятивизацией понятий: стремление найти первоэлементы и, через их взаимосвязь, создать всеобъясняющую соционическую «таблицу Менделеева». Однако соционика неубедительна в характеристике религиозных деятелей, поскольку в основе их личности лежит не «душевный тип», а «духовный тип». Описывать Христа или Будду через литературную героику — это всё же профанация, так как они априори выше по рангу. Соционика не предназначена для описания «вертикальных» личностей, она нацелена на массовые горизонтальные сегменты общества.
То интегральное направление, к которому я отношу себя, напротив, стремится к конвергенции всех образов в Образ мироздания, включая образ человечества. Здесь возникает диалектика: соционика расщепляет Образ на образцы, а я двигаюсь в направлении их синтеза в рамочный Образ образов, самый интимный и одновременно самый общий философский образ мироздания. Собственно, это и есть самопознание — простукивание мышлением формы своего имени как того самого искомого интегрального образа мироздания, сути мировоззрения.
2008-2024, Астана 🔲
Имя есть кастомизированный зов к сути живого существа. Пин-код. Доступ к банку личности. Это образ-лик персонального и одновременно универсального мировоззрения. Называя человека по имени, мы касаемся его сути, его мировоззрения в самом сакральном смысле. Имя человека — это его «персональное мировоззрение», формула его бытия, сюжетная канва его судьбы, своего рода ножны для клинка сознания.
В казахской культуре принято уважительно обобщать имена собеседников, добавляя аффиксы «-аке», «-асеке» или «-ареке». Например, «Талгат» становится «Таке», а «Андрей» — «Ареке». Это типизированные, философски обобщённые имена, своеобразные родовые универсалии, скрепляющие как будто джутовыми нитями пестрый смысловой ковёр народного нейминга.
Таинство имени — одно из величайших таинств мира. С детства я обращал внимание на имена людей, клички животных, названия видов и предметов, пытаясь найти в них скрытый смысл. Слова обладают особой реальностью и силой, которая просвечивает сквозь их звуковую и письменную оболочку.
В юности на меня произвели неизгладимое впечатление две книги: философский сборник «Квинтэссенция» с произведением «Я и Ты» Мартина Бубера и «Имена» Павла Флоренского. Бубер поразил меня диалектикой отношений и поэтическим стилем, а Флоренский — глубоким анализом имен и их философских, сакральных значений.
Такие духовные личности, как Ной, Будда, Заратустра, Махавира, Кришна и другие, воплощают принцип интегрального образа мирочеловека, Бога-Личности. Они фактически являются богами на определённом уровне развития.
Современный мыслитель Игорь Калинаускас, россиянин прибалтийского происхождения, часто подчеркивал необходимость формирования Образа Человечества. Мне кажется, что создание соционики его супругой Аушрой Аугустинавичюте было попыткой реализовать эту идею. Но соционика, полагаю, есть скорее «количественный, горизонтальный метод», чем «качественный, вертикальный». Это впечатление сложилось при взгляде на типизированные наборы-образцы соционических характеристик, которые основатели соционики строили на базе литературно-героических типажей.
Иными словами, предметом исследования соционики стали «душевные шаблоны» с их вариациями. Образ Человечества познается здесь через выявление этих шаблонов, стандартизацию душевной организации каждого человека. Таким образом, Образ познается через разложение его на «образики» и «образцы», что напоминает расщепление атомного ядра и регистрацию его частиц.
Философски это можно назвать релятивизацией понятий: стремление найти первоэлементы и, через их взаимосвязь, создать всеобъясняющую соционическую «таблицу Менделеева». Однако соционика неубедительна в характеристике религиозных деятелей, поскольку в основе их личности лежит не «душевный тип», а «духовный тип». Описывать Христа или Будду через литературную героику — это всё же профанация, так как они априори выше по рангу. Соционика не предназначена для описания «вертикальных» личностей, она нацелена на массовые горизонтальные сегменты общества.
То интегральное направление, к которому я отношу себя, напротив, стремится к конвергенции всех образов в Образ мироздания, включая образ человечества. Здесь возникает диалектика: соционика расщепляет Образ на образцы, а я двигаюсь в направлении их синтеза в рамочный Образ образов, самый интимный и одновременно самый общий философский образ мироздания. Собственно, это и есть самопознание — простукивание мышлением формы своего имени как того самого искомого интегрального образа мироздания, сути мировоззрения.
2008-2024, Астана 🔲