Мировоззрение с Баке Сахановым

Ислам и зороастризм: что общего (продолжение, начало цикла в посте про инфотип мирослышания). Вендидад — это одна из частей Авесты, священного писания зороастрийцев. Вендидад посвящён ритуальной чистоте, правилам очищения от скверны, медицинским предписаниям и борьбе со злыми духами. Подобно исламскому праву (шариату), Вендидад играет важную роль в религиозной практике зороастрийцев, регламентируя многие аспекты повседневной жизни. Он содержит молитвы, заклинания и инструкции по совершению различных обрядов. Вендидад, как и хадисы, содержит практические рекомендации и предписания, касающиеся ритуалов и повседневной жизни. Однако, в отличие от хадисов, Вендидад считается частью священного писания, а не сборником преданий о пророке.

Если Авеста является ядром традиции, то среднеперсидские тексты, такие как позднезороастрийское предание «Арда Вираз Намаг» или «Бундахишн», представляют собой её дальнейшее развитие и интерпретацию. «Книга о праведном Виразе» — это текст, описывающий мистическое путешествие Вираза в загробный мир. Точная дата составления неизвестна, но считается, что текст был написан в поздний сасанидский период (III—VII века н. э.). Вероятно, окончательная версия сложилась между VI и IX веками. В этом тексте Вираз, подобно путешествию пророка на седьмое небо (Исра и Мирадж), наблюдает рай и ад, встречает души праведников и грешников и получает откровения о посмертной участи людей. Текст важен для понимания зороастрийской эсхатологии, этики и ритуалов. Он иллюстрирует последствия добрых и злых дел, подчеркивает важность праведной жизни и служит назиданием верующим. «Арда Вираз Намаг» также содержит рассказ о видениях и откровениях, которые дополняют и разъясняют основные догматы веры. Однако, в отличие от хадисов, «Арда Вираз Намаг» не является собранием высказываний пророка, а представляет собой самостоятельное повествование.

«Бундахишн» — это текст, излагающий зороастрийскую космогонию и космологию. Некоторые ученые предполагают, что «Бундахишн» может быть основан на древних текстах, датируемых сасанидским периодом (III-VII века н.э.). «Бундахишн» описывает сотворение мира, борьбу Ахура Мазды и Ангра-Майнью, а также эсхатологические события. «Бундахишн» является важным источником для понимания зороастрийского мировоззрения. Он систематизирует основные мифы и легенды, связанные с сотворением мира и судьбой человечества. «Бундахишн», как и хадисы, содержит разъяснения и интерпретации основных религиозных идей. Однако, в отличие от хадисов, «Бундахишн» фокусируется на космогонии и космологии, а не на жизни пророка.

Есть еще концепция так называемого зерванизма (по имени которого названа белая пирамида трансмифа зороастризма в книге Даниила Андреева «Роза Мира»), но о нем расскажу в следующих постах, где изложу уже тезисы о родстве зороастризма и тенгрианства.

Неслучайные сходства в исламе и зороастризме (продолжение предыдущих постов). Обе религии — ислам и зороастризм — признают, что добро и зло находятся в постоянной борьбе. В зороастризме это представлено противостоянием Ахура Мазды и Ангра-Майнью, в исламе — Аллаха и шайтана. Обе религии имеют развитую эсхатологию, верят в конечный суд, воскресение мертвых и загробную жизнь, где люди будут вознаграждены или наказаны в зависимости от своих деяний в земной жизни — взвешиваются его добрые и злые дела и потом только определяется его посмертная участь. Это подтверждают такие источники как сама Авеста (Вендидад, Замьяд Яшт), книги среднеперсидского периода («Дадестан-и-Меног-и-Храд», «Арда Вираз Намаг»).

Концепции. Обе религии подчёркивают важность добрых мыслей, добрых слов и добрых дел. Они призывают к честности, справедливости, благотворительности и состраданию. Концепции Судного дня, рая и ада в исламе могут иметь корни в зороастрийских верованиях. Ангелология: исламская вера в ангелов и джиннов может быть связана с зороастрийскими верованиями в язатов и дэвов. Причём ангелология в своём структурном описании (персонажи в исламе в основном библейские) имеет гораздо больше общего именно с зороастризмом, чем с иудаизмом и христианством. К примеру, в обеих религиях рай описывается как место вечного блаженства, где праведники наслаждаются духовными и физическими удовольствиями. В зороастрийской традиции это «Дом Песни» (Гаротман), в исламе — «Джаннат». И напротив, ад в обеих традициях — место мучений для грешников. В зороастризме это «Дом Лжи» (Друджо-Дмана), в исламе — «Джаханнам».

Наконец, в обеих религиях существует практика именно пятикратных ежедневных молитв. В зороастризме это молитвы перед священным огнём, в исламе — намаз. В обоих случаях молитва предполагает определённые позы и речитацию священных текстов. Интересно, что в зороастризме молитвы совершаются с обращением к свету (солнцу, огню), а в исламе — в сторону Каабы, что можно интерпретировать как изменение направления при сохранении сути ритуала. Тут нужно отметить, что в зороастризме сутки делятся на пять гахов (периодов), в течение которых верующие должны совершать молитвы. Эти гахи называются: Хаван (утро), Рапитвин (полдень), Узирен (после полудня), Айвисрутрим (вечер) и Ушахин (ночь). Тогда как мусульмане совершают пятикратный намаз: Фаджр (рассвет), Зухр (полдень), Аср (после полудня), Магриб (закат) и Иша (ночь).

Ритуальное омовение перед молитвой присутствует также в обеих религиях. В зороастризме это «падиаб» (см. книгу Вендидад о традиционных практиках зороастрийцев), в исламе — «вуду». Полное омовение (от головы до ног) совершается в зороастризме перед совершением важных ритуалов, утром после пробуждения, после отправления большой нужды, после потери ритуальной чистоты в результате контакта с рвотными массами, кровью, семенем, мочой, калом. А частичное омовение (руки, лицо) совершается перед приёмом пищи, после отправления малой нужды.

Архитектура. Некоторые исследователи указывают на сходство между зороастрийскими храмами огня со ступенчатыми структурами и исламскими минаретами. Возможно, минареты, с которых муэдзины призывают к молитве, имели прототипы в зороастрийских башнях молчания (дахмах), которые также возвышались над окружающей местностью.

Между зороастризмом и исламом существуют и другие общие культурные и религиозные корни. Ядром зороастрийской традиции является Авеста, сборник священных текстов, состоящий из Гат, Ясны, Яшт, Виспереда, Вендидада и Малой Авесты. Гаты можно условно сравнить с Кораном в исламе, поскольку они считаются самой древней и важной частью Авесты, содержащей откровения пророка Заратустры. Однако, в отличие от Корана, Гаты не являются единым текстом, а представляют собой сборник гимнов. Тут только отметим, что и Гаты, и Коран — это великолепные произведения, изложенные именно в поэтическом стиле.

Продолжение по духовной доминанте ислама. У тюрков в большом почете находится легендарный Коркыт-ата — автор этого уникально-мистического по звучанию музыкального инструмента. В народном предании Коркыт (IX в.) предстает мудрым наставником хана, народа. Он патриарх, певец, прорицатель, хранитель заветов старины и родового строя. Согласно легенде, Коркыт изобрел кобыз, который он смастерил, зарезав верблюда.

По мысли выдающегося казахского мыслителя XIX века Шокана (Чокана) Валиханова, легенда о Коркыте — один из стержневых компонентов казахской ментальности. Для сына султана и первого казахского ученого — это первый казахский шаман и поэт. Шокан представлял себе мировоззрение казахов синкретическим синтезом зороастризма и ислама и считал, что шаманизм и мировоззрение казахского народа берет начало в зороастризме. Автор этих строк сам побывал на мемориале Коркыт-ата в Кызылординской области и ощутил в этом духовном месте сильнейший наплыв чувств и мыслей. Коркыт-ата говорил о том, что смерть можно отвратить только силой музыки, мелодии, звучанием кобыза.

Огонь, заря (тан), солнце — это стихия и суть слухового восприятия как посредника между небом и землей. Вслушиваясь в себя, номад встречает внутри своего тела искры звездно-ядерной совести на выжженном полигоне тела. Неугасимые всеобъемлющие искры-вспышки, на которые невозможно глядеть, а в которые можно только вслушаться, чтобы бесстрашно спеть перед миром свою песню общечеловеческой информации.

Религия мирослышания и яснослышания — это религия белоснежной равнины, целинной зимней степи, где снег кукурузно-хрущевски сладчайше хрустит под ногами одинокого путника. И пламенеющее имя этого древнего путника — Аллах. Ислам есть религия Дня рождения Бога-Отца — в отличие от скрытого и невидимого Яхве иудеев. Это религия познания святейшего монархического одиночества, вызревшего семени номада-огня в лоне зороастрийского как бы дуализма (почему «как бы» — позже). Который не столько продукт оседлого (как утверждают несколько поспешно некоторые историки религий), сколько кочевого образа жизни, «кочующего мировосприятия».

Достаточно ясно рефлексию этого скачущего иноходью онтологического синтеза можно увидеть в сохранившемся наследии арабо-иранского философа средневековья, блистательного ученика Ибн Сины (который, в свою очередь, был учеником аль-Фараби), мастера озарения ас-Сухраверди. Этот спокойный и ловкий наездник троичной онтологии бытия как никто другой прочувствовал и зафиксировал в книге «Хикмат ал-ишрак» («Мудрость озарения») внутреннее родство и взаимодополняемость зороастризма и ислама. Об этом свидетельствует в своих работах, в частности в «Логике смысла» и ряде статей, современный российский ученый-арабист, ведущий научный сотрудник Института философии РАН Андрей Вадимович Смирнов.

Деконструкция ислама: эстетика аудиоспецифики

Я уже писал выше про коммуникативные акценты мировых религий. А также писал про духовную и коммуникативную доминанту иудаизма. В нижеследующих постах попробую поделиться своим пониманием специфики ислама, мировоззренчески акцентированного на мировкушении.

* * *

Арабы (ислам), представители тюркоязычного мира (зороастризм как одна из поздних форм тенгрианства) и родственных религий Северной Америки наиболее сильны в культивировании мировоззрения персоналистического типа — тот, кто в форме — с акцентом на активном начале. Это мировоззрение Бога-Отца. Коке на тюркском и казахском означает «Отец». Данное мировосприятие центрируется и получает информацию преимущественно в звуковых формах мира. Это религия более звука, чем Слова. Сама Священная Книга — Коран — переводится как «чтение». Погружение в атмосферу данного мировоззрения дает возможность подключения к общесоциальному органу слуха человечества, через который искатель услышит (но вряд ли одновременно увидит) информацию, касающуюся поэтической и музыкальной стороны бытия.

Не зря в исламе существует запрет на изображение и поклонение изображению — это отзвук слуховых медитаций ее пророка. Стоит обратить внимание и на суфизм, который практически в буквальном смысле говорит, что Бог разговаривает с человеком при помощи его собственного голоса. Звук не только приходит, но и исходит. Это особенно явственно осознается в момент, когда очередной раз слышишь протяжный глас муэдзина с минарета мечети. Отметим, что более ни в какой религии не призывают верующих к молитве путем непосредственно живого (не косвенного — не прибегая к колоколам или ударам в дзен-дзонг) звукового обращения к духовному слуху адепта Всевышнего. Мирослышание учит синтезировать момент «развилки живого звука», что возможно и есть истинное познание беззвучного Звука.

Кстати, ислам получил распространение в степи не в последнюю очередь из-за сильной склонности казахов и других кочевников к устному фольклорному и камерному музыкальному творчеству в чрезвычайно развитых формах. Особенно, если отметить их известное равнодушие к танцам и изобразительному искусству. Если не считать таковыми напоминающий строение ушной раковины своими завитками вполне космогонический орнамент и каллиграфию, в которых, по сути, утонченно, иноходью отстукивается ритм вибрирующих форм данного мировоззрения. Сюда можно присовокупить и непосредственный символ ислама — полумесяц, очертания которого повторяют полукруглый абрис уха.

Наибольшим авторитетом для азиатских тюрков после пророка Мухаммеда, пожалуй, является легендарная фигура Ходжи Ахмеда Яссави — средневекового святого суфия, который, уйдя во второй половине своей жизни добровольно в подземное затворничество, был всецело проникнут образами своих вдохновенных поэтических хикметов, грациозно транслирующих вибрации огненного гласа Всевышнего.

Эстетика духовного мирослышания теснейшим образом связана с эстетикой светского мироуправления, акцентация одного ведет к появлению другого. Это видно на примере развития мусульманского Востока, когда вначале появилась Книга священных стихотворных сур и аятов, а потом были развиты вполне светское философское осмысление мира, дан толчок к развитию логических наук, интегративным течениям суфизма. Великий Абу Наср Мухаммед аль-Фараби (870-950) как никто другой, сочетал в себе дар поэта и естествоиспытателя, математика, медика, философа и музыканта, первым распределил науку по категориям и дал основы современной музыкальной теории. Все ученые Востока, начиная с Авиценны, называли его своим Учителем. Вместе со знаменитым переводчиком Абу Баширом Матта (христианином) он переводил труды Аристотеля с греческого на арабский и персидский. Переведенные труды так гениально были прокомментированы аль-Фараби для прояснения аристотелевских смыслов, что очень скоро его самого стали называть «Аристотелем Востока», Мугалимом. Трудолюбивый философ-номад потомкам оставил 164 трактата по всем известным в то время направлениям науки и философии.

Наука как религия

Сциентизм как гражданская, социоцентрическая религия (по тому же Даниилу Пивоварову, уральский философ), обладает многими признаками религии. Наука формирует коллективную идентичность ученых и сторонников научного мировоззрения, предлагает систему ценностей и верований, а также включает в себя ритуалы и обычаи.

Касательно отношения к инакомыслию, то примечательно, что сциентизм может проявлять как делиберативные, так и тоталитарные черты. Да, наука как бы поощряет критическое мышление и поиск новых знаний, однако в истории были, да и сейчас есть примеры, когда сциентизм используется для подавления инакомыслия (гонения господствующей научной школы на своих оппонентов, игнорирование их в грантовой политике, в редакционной политике научных журналов, крен в сторону авторитетности и попсы при ранжировании по цитируемости и прочим пузомеркам научным).

Религия науки как и другие гражданские религии имперского типа стремится к универсальности и не ограничивается географическими рамками, что делает её имперским явлением. В научном сообществе существует определенная иерархия и авторитет признанных ученых, однако в целом наука как бы стремится к демократичности и открытости, где новые идеи и открытия могут исходить от любого исследователя, независимо от его статуса.

Центральным элементом религии науки является вера в разум и научный метод, способные познать мир и решить проблемы человечества. Знание возводится в ранг высшей ценности, и стремление к знанию и его распространению считается важнейшей задачей.

Научное сообщество обладает своими ритуалами и обычаями, такими как научные конференции, защита диссертаций и публикация статей в научных журналах.

Считается, что этика науки пропагандирует принципы честности, объективности и стремления к истине. Однако, «научная объективность» — далеко от, собственно, объективности, начиная с того, что не учитывает во многом вторую половину существования: субъективность. Какая же тут объективность?

Понятия разума и рациональности, как и многие другие концепты, также являются абстрактными и вполне иррациональными по своей природе. «Материи» как таковой не существует, а существует лишь то, что обозначает это условное, абстрактное понятие. Абстрактными понятиями являются и такие «сверхценности» науки как математическая «точка», «пространство», «время», «энергия». Мы не знаем доподлинно, чем является на самом деле то, что под ними подразумевается. Наука использует эти понятия как догмы, строит догадки, высчитывает законы (лучше сказать закономерности) и концепции, и применяет в жизни концептуальные модели, отобранные фильтром господствующего научного мировоззрения.

Уж не говорю про Общую теорию относительности (ОТО) Эйнштейна, которая не учитывает третью точку отсчета — субъективный фактор наблюдателя, объединяющего эти две системы отсчета в единую картину мира. Да, некоторые ученые рассматривают ОТО как гипотезу, но в научном сообществе обычно тезисы этой теории принимаются всё же за аксиому.

Наука есть культ. Вполне себе гражданская религия. Транснациональная корпорация ризомного характера с распределёнными филиалами и духовными институтами в виде духовных учебных заведений (школы, колледжи, вузы), иерархий священнослужителей (институты, научные центры, лаборатории, академии и научные степени). Научные исследования — те же молитвы и медитации. Ничего нового: «те же яйца, только в профиль».

И еще. Если Иисус понял и обнял иудеев, творчески осязая их гору, то иудеи (в том числе мытари, фарисеи, жрицы легкого поведения) незаметно вкусили искусство любви Иехошуа («Хозяин, Господь принесет спасение» — кстати, на иврите и на тюркских языках слово «иешуа» переводится как «хозяин»). И сделали каждый свои выводы. Как, например, некий ученый Савел, который был неожиданно для себя вдохновлен таинством любви и глобализацией воскрешения. Подробнее об этом можно прочитать в серьезной книге вдумчивого исследователя мировой культуры, лауреата Нобелевской премии мира Альберта Швейцера «Мистика апостола Павла» (1930). Или иудеохристиане. Разумеется, были и другие не менее, как говорится, вкусные выводы.

А архетипический представитель государственности Понтий Пилат — вкусил «продолжение беседы» с Иешуа в искуснейшем романе «Мастер и Маргарита», о чем тосковал на протяжении двенадцати тысяч лун. Изображение не отходящей от него собаки есть тонкий художественный образ неизбывной горечи ставленника римлян. В целом, многослойная структура Евангелия от Булгакова раскрывается в вышедшей ещё в советском издательстве в 80-е годы монографии литературоведа Ирины Львовны Галинской (1928-2017) «Загадки известных книг», которая последние годы проживала в Израиле.

В душе Михаила Афанасьевича, пожалуй, резонируют отголоски древних реинкарнаций писателя, возможно даже от самого египетского жреца до члена тамплиерского ордена. Большой знаток трехмирной концепции о макромире, микромире (человек) и связующем мире символов (библейский) украинского сократически-христианского философа XVIII-го века Григория Саввича Сковороды, а также поклонник средневековых поэтов-вагантов и трубадуров категорически отрицал отождествление с Противобогом своего Воланда. Кто же тогда Воланд и его свита? Это скрытая общечеловеческая тьма многомерной, неоднозначной символической информации, которая должна быть глубоко лично пережита и осмыслена Мастером с помощью творческого процесса, который символизирует испытывающая известные метаморфозы Маргарита (София-Мудрость). Писатель акцентирует в своем творчестве фактически каббалистические идеалы, значительно отклоняясь от христианской ортодоксальной трактовки в сторону мистического пути спасения, который вполне можно сопоставить как с оригинальными воззрениями Сковороды, так и с учением цадиков, которые учат жить приветливо и с юмором.

По мистическому хасидизму извлечение искр святости из тьмы — это сверхзадача верующего. Именно благодаря вознесению этих искр нечистые силы преображаются, теряют деструктивное начало и обретают свое место в исправленном мире. По словам рабби Менахема Мендла из Бара, «душа праведника включает в себя все остальные души людей его поколения, дабы он мог вознести их во время своего общения со Всевышним, поднимая своей Торой и своей молитвой искры душ, и они, как уже сказано, восходят с ним. И если это поколение нечестивцев, и их уровень таков, что праведник не может поднять их, тогда праведник тоже иногда вынужден сойти со своего уровня, совлеченный каким-нибудь грехом людей своего поколения... А после того, как он достигнет их уровня, он может поднять их, восходя на свой прежний уровень».

Праведник, и даже Богочеловек, это конечно, Иешуа, вознесшийся на небо. «Неправильный» и загадочный Воланд со своей свитой превращается в конце романа в правильных и узнаваемых рыцарей, скачущих по небу. Ночное небо — это фоновая среда Бога-Пращура. И где как не здесь пятый прокуратор, сожалевший о проявленной трусости, обретает возможность продолжения беседы с Назаретянином. Так совершается мистерия мировкушения, так мировоззренческая периферия через символическую и словесную лунную дорогу (радиус) налаживает искренние отношения с вечным духовным центром.

Гравитационная тень Бога-Пращура отчетливо ощущается на каждой странице «несгораемого» произведения, созданного в период острейшей и нескрываемой тоски врача-праведника по небесной отчизне. Роман является отличным метафизическим лекарством для духовного исцеления, которое запускает в душевном организме процессы глубинной трансформации.

В дополнение к пониманию мировкушения как доминанте иудаизма

В судьбе пророка Моисея та же номадическая нота звучит с рождения, когда он младенцем плыл в просмоленном ковчеге, спасаясь от фараона Ханефферра. Жена фараона, Мерит, назвала его «Хапимос» — «отпрыск разлива». Согласно английскому исследователю Дэвиду Ролу, это имя сократилось до «Мос», а позже редакторы Библии переиначили его на еврейский манер — Моше (Моисей), что означает «вынутый (из воды)».

Моисей, как и Израиль, пережил исчезновение и появление, сначала становясь мобильным, а затем оседлым. В зрелом возрасте Моисей, живя среди кочевников до принятия пророческой миссии, провел значительный период жизни в лагере жреца Иофора, вождя мадианитян, и женился на его дочери Сепфоре. Он оставался с ними более пятидесяти лет, кочевал вместе с ними и на горе Хорив увидел странное сияние, услышав голос из горящего куста, который открыл ему свое имя — Эа (Яхве). Моисей овладел ритуалами культа Яхве и отправился вызволять свой народ из Египта. Есть версия, что изначально Яхве был мадианитским племенным богом, а позже стал богом-миросоздателем.

Адепты интроцептивного (ориентированного на внутренние концептуальные ощущения) мировоззрения стремятся найти во всем свой стиль жизни, попробовать все на вкус. Отсюда и распространение евреев как светской разновидности иудеев по миру: они просто захотели познать духовный вкус (духовную вертикаль) других народов земли. Вклад евреев, номадически растворившихся в пестром этническом поле мира, можно без натяжек назвать метафизическим скелетом Европы и США, радиальной сутью их богоцентризма.

Читатель несказанно лучше поймет сказанное, если почитает такого странного русского философа-писателя как Василий Розанов, который сумел проникнуться египетско-иудаистическим мироощущением, что всей жизнью и произведениями своими демонстрировал вечную чарующую осень созревших ягод-мыслей информативного мышления. А потом (в ответ на социально-пафосное «что делать?») можно по-розановски делать из этих ягод исключительно вкусное варенье смысла и пить чай с ним зимой, что полезно и для организма, и для укрепления общегражданского духа. Василия Васильевича можно отнести к рыцарям естественно-вертикального и одновременно кочевого мировкуса. Таковы его «Опавшие листья», напоминающие вертикально опавшую небесную манну. Продолжением этого произведения стали «Последние листья» (1916), где Розанов выражает желание быть любимым своим читателем, несмотря на вкусовые несогласия.

Желание «гениального физиологического мыслителя» (эпитет философа Николая Бердяева из «Самопознания») сбылось: на смертном одре лицо Розанова, которого исповедал его друг священник Павел Флоренский, приняло благостно-просветленное выражение. Лик Розанова можно назвать бесконечным листом конечной плоти мышления, опавшим с кустов эзотерического иудаизма. Это лист личности, готовящийся к зрелому подвигу. Здесь констатируется суть родовых ценностей «полового» философа России.

Если Розанов и выражал антисемитские замечания в адрес евреев, он неизменно восхищался иудаизмом и любил еврейский семейный быт. Его творения представляют собой русскую метафизическую пирамиду мировкушения.

Иудаизм — это золотая египетская осень человечества с яблоками райского сада и кустарниками земного мировосприятия. Стихия вкуса — это стихия священной земли, каковым является тело человека, познавшего Единого Бога. Моисей и народ израилев заключили завет с Иеговой на горе Синай, что в переводе с древнееврейского означает «лысый череп». Этот «череп» — символ вертикального устремления исторического развития homo sapiens. Распятие Иисуса — это космический акт добровольной жертвы Хозяина Земли, метафизический акт расширения вкусовой онтологии во вселенную мироосязания Бога-Ребенка. Планетарный Логос, согласившись на акт распятия, предложил плоть своего духа не только апостолам, но и всему человечеству.

Мистерия распятия — вторая тайная вечеря, драматичная и зрелищная, как роспись автора в конце произведения. Иисус понял и обнял иудеев, а они вкусили искусство его любви.

2012, Астана

Деконструкция иудаизма: его суть для человечества

Я уже писал выше про коммуникативные акценты мировых религий. В нижеследующих постах попробую поделиться своим пониманием специфики иудаизма, мировоззренчески акцентированного на мировкушении.

* * *

Иудеи (современный иудаизм) в ходе грандиозной пророческой работы целой плеяды своих религиозных гениев стали необыкновенно восприимчивы к идее и восприятию Единого Бога. Они сильны в осознании персоналистического типа мировоззрения в невидимой, скрытой форме — Бога-Пращура (то, кто в форме). На казахском (тюркском) языке слово «пращур» звучит как «аруах» и означает «дух, духи предков».

Иудеи вкусили страданий и выбрали избранный вкус Бога. Они развили Каббалу, основанную на эзотерических стомато-скелетных формах алфавита и чисел, которые мог познать физический и духовный язык евреев в полостях святых синагог.

Ориентированность на Божественное нутро мира демонстрирует и современная израильская валюта «шекель», напоминая практически идентично произносимое на разных языках слово «скелет» как по звукоформе, так и по символическому изображению в биржевых сводках.

Бог-Пращур — как информационный мировоззренческий тип в моем понимании есть мироощущение в прямом смысле слова. Этот глобальный тип мировосприятия является общесоциальным органом вкуса человечества и стержнем внешних форм жизни, будучи не только костнополым радиусом, соединяющим центр мира с мироокружностью, но и основным поставщиком метафизической пищи для жузов.

Думаю, иудеи скорее «сахар», чем «соль земли». Обожженные 40-летним переходом через пустыню Сахару, представители этого мироощущения выработали особый род духовной жажды, который в наиболее высшей форме соответствует пророческому сладчайшему вкушению суеты сует как сюиты из сюит. В свидетели могу позвать Экклезиаста.

Если следовать интуиции далее, то после «скелетной» и «вкусовой» ипостасей, мы обнаружим природу внутренней специфики Бога-Пращура (если угодно, Аруах жузi) с блестяще дифференцированной бинарной основой. Это скрытые в тумане метафизики векторные образы Бога-Дедушки (номадика, транспортировка, поставка жизненно необходимых духовных смыслов народам земли) и Бога-Бабушки (оседлость, скелет транспортной инфраструктуры, кость-радиус как надежная связь внешнего с внутренним).

Иудаизм со времен своего исторического возникновения является отражением этого скрытого дуального взаимодействия феноменов номадизма и оседлости. Так, современные исследователи причисляют к кочевым народам не только скифов, саков, гуннов и прочих, но и евреев. Еврейские племена тоже продолжительное время кочевали со своими стадами по Северной Аравии и вели великий спор (часто, к сожалению, кровавый) за земли с оседлыми земледельцами Палестины.

Еще маститый советский историк и этнограф Сергей Токарев в своем достаточно беспристрастном труде «Ранние формы религии» замечает, что, завоевав Палестину и смешавшись с ее населением более трех тысяч лет назад, евреи сами перешли к земледельческому хозяйству. Косвенно это отразилось и в библейских рассказах о конфликте Авеля и Каина. Также не случайно родство двух начал дало о себе знать и в центральноазиатских степях, когда в могущественном Хазарском каганате (VII век) приключился беспрецедентный и поныне феномен принятия иудаизма тюрками в качестве одной из трех официальных религий (вдобавок к несторианскому христианству и исламу). Кочевники степи попытались произвести государственный синтез братских религий. Трудно сказать, насколько он был удачен, но многие из тюрков-хазарцев по разным источникам влились в иудейское генеалогическое древо. Одно из современных течений иудаизма — ашкенази — думаю, все еще хранит память о тех давних днях.

2012 г, Астана

Не про Сирию, но про Израиль

Вот, в связи с возможной гибелью Башара Асада (говорят, его самолет сбили) и падением Сирии, о чем можно подумать: о том, что такое Израиль на сегодня как страна собой представляет в самых общих чертах. Как она задумывалась и как сионистские идеи были воплощены в итоге.

Теоретик еврейского государства в конце XIX века Теодор Герцель предполагал создание еврейского государства, которое было бы не в тягость ни одному народу и избегало территориальных споров. Он рассматривал несколько вариантов, включая Уганду и Аргентину, для создания нового государства. В своей книге "Еврейское государство" (Der Judenstaat) Герцель утверждал, что избежание конфликтов с другими народами и проживание в малонаселенных регионах могло бы помочь в построении мирного и стабильного общества.

Однако, история сложилась иначе. Палестина была выбрана уже после смерти Герцеля как место для создания государства Израиль из-за её "исторической и религиозной значимости для еврейского народа". Это решение привело к территориальным спорам и конфликтам, которые продолжаются до сих пор.

Герцель стремился создать государство, где все граждане будут иметь равные права и свободы, независимо от их религиозной или этнической принадлежности. Реалии Израиля: израильская демократия, в принципе, предоставляет почти равные права большинству своих граждан, но существуют большие сложности и напряжения между еврейским и арабским населением.

Арабское население сталкивается с жесткой дискриминацией в различных сферах жизни. К примеру, Герцель представлял себе государство с развитой социальной поддержкой, равными возможностями для всех граждан и высокими стандартами социальной справедливости. И вроде как Израиль достиг значительных успехов в области социальной защиты и здравоохранения. Однако этнически и религиозно обусловленное экономическое неравенство в Израиле остается значительной проблемой: если средний доход еврейских домохозяйств в 2021 году был 17,779 шекелей (≈ $5,156) в месяц, то средний доход арабских домохозяйств в этом же году составлял 11,810 шекелей (≈ $3,425) в месяц. Иначе говоря, арабы зарабатывают на 35% меньше, чем евреи. Также арабские деревни в Израиле часто сталкиваются с отсутствием планов развития и инфраструктуры, что ограничивает их доступ к образованию, здравоохранению и экономическим возможностям.

Интересно, что Израиль культивирует госкапитализм и я бы даже сказал, государственный корпоративизм, так как несколько ключевых отраслей контролируются государственными компаниями. Такие компании, как Israel Electric Corporation и Israel Railways, фактически монопольно владеют, соответственно, энергетической инфраструктурой и железными дорогами. Однако израильская экономика также характеризуется сильной частной инициативой, инновациями и стартап-культурой, особенно в секторах технологий и науки.

Вопросы, связанные с религиозными и гражданскими браками, также остаются в центре внимания. Основная проблема заключается в том, что гражданские браки между евреями и неевреями не признаются государством. Это означает, что такие пары не могут официально регистрировать свои отношения в Израиле и не имеют доступа к государственным услугам, таким как налоговые льготы, социальное обеспечение и другие преимущества, которые доступны для официально зарегистрированных пар. Поэтому многие пары, которые хотят заключить гражданский брак, вынуждены делать это за границей, чтобы их брак был признан в Израиле. Эксперты поэтому говорят, что это "...создает определенные сложности и неудобства для таких пар, но это также отражает сложную природу религиозных и гражданских законов в Израиле". Дикость, как по мне. Впрочем, порой дикость имеет свои резоны, как некий сдерживающий, опекунский фактор: детям ведь не всё разрешать можно, верно?

В общем, есть разные интересности в этой стране, созданной как и США, как и СССР — по проектному типу. Одно ясно, что Турция после неожиданного падения Сирии теперь вплотную подобралась к Израилю как к своему геополитическому сопернику. Опять работают подковерные геополитические шахматы.

Кости

Мы оставляем только кости.
Мы внукам дарим черепа.
Мелькнёт мышонок, вспыхнет хвостик.
И костница — озарена!

Я есть лишь кость в глазнице века.
Передаю привет тебе,
потомок, щупающий лего,
нашедший в людях икс и свет.

Еще немного и простимся.
Эпохи как дрова, пацан.
Они согреют кости, лица —
огнем прижавшись к небесам.

А если что-то отломилось,
не надо склеивать никак.
Пусть чашка выщербленной миной
напоминает — что и как.

Ах, где же Грузия и чача!
А может, ром или глинтвейн?
Нет ничего смешнее плача
недомогающих колен.

Живет же тело, ум в порядке.
Костями движется вперед.
Танцует рядышком вприсядку
бесед морозный ветерок.

Хранит сугроб души гробницу —
она на тыщи вёрст окрест.
В ней Клеопатра правит львицей
и Темуджин присел на квест.

Кричалки Уизли там доносят
и правду в уши вам кричат.
Нирвана Буддой там елозит,
жырау казахские бренчат.

Там Иисус по чатам чалит,
рожая в муках Логос дня.
И в кружках с белою эмалью
мы пьем вечерю января.

Есть там эпох недавних сводка:
Бартини, Горький, Королёв.
Миронов щелкает чечеткой
и Вицин трезвеньким плывёт.

Вот Махарши и Ауробиндо
в упряжке с Ошо йогу чтут.
Гурджиев там танцует бинго,
освободив авто от пут.

Такая кость. Такая мякоть.
Война войной. Что на обед?
Картошка с мясом! Чай и слякоть
я предвкушаю в феврале.

13.01.2022 г.

#Стихи

Истина как кость, стык и степь

Слово «истина» имеет корень «-ст-»/«-зд-», близки к нему фонетически и по смыслу слова, имеющие в своем остове фонетическую связку «-кт-»/«-чт-». Сама суть фонетическая произнесения сих сочетаний обозначают некую остановку, намек на остов, на стек, стан, стойкость… Указание на стойкую стену естества, на «того, кто есть», и на «то, что есть». По сути, «кто» и «что» — это уже «есть», уже «истина», «устье, куда стекается «пустота» той самой искомой «простоты». Истина может присесть на устойчивость стола или стула, войти и выйти через уста, стать наставником (устазом), показать свою путеводную звездность, облачиться в одежды Иштар или Изиды, или даже указать в просторечии на «п@зду» как суть жизни.

Истина может посчитать до «ста», вспомнить «старость» как «пастух», который пасет «ет», вслушивается в «степь», испытывает «стыд» от своего «места» в молочной сути истины. Можно взять «стакан» и устаканиться, остановив себя словом «стоп», застать «стопы» свои врастающими в «пустынь» духовной стройки. Вот и свистит стопка латинской буквы «s», сгибаясь в кириллическую «с» и приближаясь, стихая стихом у стояночной, тихой, твёрдой и типично-точной буквы «т»...

Лингвисты молодцы, они скрупулезно исследуют гроздья слов, фиксируя их материальные следы. Но бывает и так, что за деревьями они перестают видеть лес. В том же «Слове о полку Игореве» эти же лингвисты не могли (пока не вмешался Олжас Сулейменов) нормально понять слово «буйтур», которое элементарно означает «батыр» на тюркском. Или слово «кораз», которое означает «петухов», которые закричали утром.

Существуют объективные законы фонетики, речевого смыслопорождения. Даже можно говорить, что есть своего рода высшая математика языка, химия языка, физика и биология языка. Отсюда, от этих единых законов и берет начало поэзия как таковая. Суть поэзии как искусства сочетания фонетической и смысловой рифмы в том, что она уже одним своим существованием постулирует единство, послойное, сквозное, даже точное сродство всех слов мира. Язык не субъективен. Он объективен. Объективный язык включает в себя все остальные языки, которые и разошлись от него веточками, как от одного единого корня. Покрылись напластованиями ментальных и культурных ракурсов бытия каждого народа, породив богатейшее культурное и языковое разнообразие смыслов. Но вот как раз вот это разнообразие смыслов и доказывает единство слов: покатегорийное (родовое и видовое), вертикальное, сквозное горизонтальное… Взять те же междометия: в одном только междометии спрессован весь язык целиком бывает!

По сути, алфавит есть своего рода таблица Менделеева, не зря индусы изобрели санскрит, а иудеи сварганили Каббалу на основе толкования букв алфавита. Тут необязательно прибегать к сакрализации, чтобы интуитивно схватить, понять объективность смыслопорождающих функций языка человеческого существа, которая проистекает из одинаковости физического строения представителей гомо сапиенс.

Итак, ниже просто привожу, на мой ничтожный взгляд, самые что ни на есть родственные слова, которые демонстрируют один остов, единую семему (как говаривал Павел Флоренский) смысла, значение которой пульсирует в унисон со словом «истина»:

Истина
Есть
Ist
Суть
Сут (молоко, тюрк.)
Стамбул/Istanbul
Корень «ст»
Уста
Устье
Стан
Стоп
Степь
Стена
Стол
Стул
Остов
Устаз (учитель, тюрк.)
Наставник
Остановка
Yes (йес, англ., «да», указание на согласи, на истину)
Stay (англ., «оставаться» или «пребывать»)
Стадия
Студент (обучающийся истине, знанию)
Ступай
Стопа
Ступа
Стой
Стон
Стек
Стык (соединение, синтез истины)
Остен (острие, шип)
Ступор
Изида (зд)
п@зда
Иштар
Старина (старость)
Star
Звезда
Iздеу (искать, тюрк.)
Е (ие, хозяин, тюрк.)
Ес (иес, сознание, тюрк.)
Иесы (хозяин, тюрк.)
Есту (слышать, слушаться, тюрк.)
Ies
Здесь
Мазда
Мзда
Астана
Сто
Просто (про сто, про истину)
Стакан
Пастух
Баста (хватит, русск.)
Баста (начинай, тюрк.)
Бастау (начать, начало, тюрк.)
Астау (подножие, поднос, тюрк.)
Еда
Кость
Кстати
Ет (мясо, основное блюдо, тюрк.)
Это
Что
Кто
Осы («это», тюрк.)
То
Это
Пусто
Пустота
Пустынь
Стылость
Стыд
Место

Вот согласен с Татьяной Владимировной Черниговской. Калибровка мышления — тонкая вещь. Настройка, вслушивание, всматривание, приглядывание... В процессы, в факты, пространство за фактами, трендами... прощупывание мостиков, нитей, связей... Опознание узоров бытия, паттернов, ткани существования — непросто даётся. Как, к примеру, я пришел к своей эскизной модели прямой демократии? Да просто однажды задумался об этом в 1990 году и написал статью первую свою под названием "Зачем государству нужен стержень". Под "стержнем", разумеется, мировоззрение подразумевалось. Мне было 20 лет, молодой, жадно впитывающий философские книжки (Шестов, Бердяев, Розанов, Флоренский, Щедровицкий, Мамардашвили, Лосев, Бубер, Чаадаев, Волошин, Соловьев, Швейцер...). Я отнес статью в газету "Столица", дело было в Алма-Ате. Редактор, лет тридцати, прочитал, и отправил сразу на верстку, в печать. Вот так была опубликована моя первая газетная статья. С тех пор эта мысль не покидала меня и работа калибровочная в этом направлении продолжалась все эти годы, как говорится, "глубоко-глубоко во мне", выбираясь наружу в разные годы жизни...

Как начальника сделать мудрым

Платон (а вслед за ним и Аристотель) считал демократию (как власть несправедливо правящего большинства), одной из худших форм правления. Она не оптимальна по скорости принятия решений, по качеству решений, к тому же не предусматривает долгосрочных последовательных программ развития, т.к. общественное мнение очень ситуативно, а для долгосрочных и сложных проектов нужна строгая концепция, единоличное и иерархическое управление, стабильность политического курса.

Исходя из вышесказанного, необходимо создать полноценные институты официального политического преёмничества, когда власть официально передается преемнику, которого из предложенных кандидатов выбирает вся страна (к примеру, через ту же систему е-парламента). Причем, преемник может выбираться именно из числа уже подготовленных к этой миссии заместителей главы государства, за которых проголосует народ через систему е-парламента. А сам президентский срок правления надо увеличить, как минимум до 12 лет (с включением в публичный контракт конкретно и детально прописанных оговорок, когда избранник лишается должности, если не сумел справиться с возложенной на него ответственностью). И сделать этот срок одноразовым. Никто, кроме действующего президента не может точнее и правильнее определить: тянет претендующий человек на роль главы государства, или нет. Здесь как раз не надо никаких рейтингов, никаких цифровых голосований — в праве выбора самим президентом кандидатов-преемников. Но, конечно, окончательный выбор должен оставаться за прямым открытым народным голосованием.

Такой же институт преемничества должен работать в министерствах и ведомствах, а также в регионах, когда на первые позиции выдвигаются заместители руководителей. Причем, необходимо законодательно для министров и руководителей регионов прописать длинные сроки занятия должностей, аналогично срокам президентским: 12 и более лет. Руководители ведомств должны быть полностью свободны от психологии временщиков, они должны заниматься стратегическими вопросами, а не как сейчас — сплошь и рядом только «тушат пожары» на том или ином участке операционной деятельности. Главы ведомств — это генеральный штаб отрасли, где должна выковываться общая стратегия развития, на годы вперед, шлифоваться отраслевая политика, административное регулирование.

Руководители регионов должны предлагаться президентом страны, а народ уже должен выбирать между предложенными им кандидатурами (было бы правильнее предлагать их из заместителей бывшего главы региона). Точно также народ должен выбирать и министров из предложенных премьер-министром кандидатур из числа заместителей бывшего главы министерства.

Институт преемничества должен главенствовать во всей исполнительской иерархии власти. Это в разы снизит коррупциогенность всей властной вертикали, сместит вектор сознания в сторону долгосрочного планирования, когда самым главным капиталом становится репутация человека, его дела на ответственном посту. Такой сдвиг, такой уход в сторону от малопродуктивных и демотивирующих краткосрочных пребываний то на одном, то на другом посту позволит внедрить практику более системного, серьезного и основательного подхода к решению государственных задач.

В законодательной сфере при переходе на новую систему государственного устройства те же парламентские комитеты бывших депутатов можно переквалифицировать в экспертные политброкерские конторы на долгосрочной институциональной основе. И это тоже даст позитивный эффект и будет способствовать плавным, плановым трансформациям.
Страну не будет кидать из стороны в сторону, будет достигнута искомая политическая стабильность и преемственность государственного курса. Ризома системы е-парламента будет уравновешена сильной вертикалью исполнительской власти. Е-парламентарии должны быть ограничены законотворческой деятельностью — они будут принимать законы, но также будут голосовать на референдумах, будут голосовать на президентских и прочих выборах, тех же региональных. Разумеется, открыто, прозрачно.

Это должна быть не монархия, но и не демократия по-американски или по-европейски.

Когда исчезнут тиктоки...

Сейчас настало то время, когда соцсети бурлят от споров и дискуссий, люди часами не вылазят из фейсбуков и телеграмов. Обычно говорят: «Это хорошо, так люди пар выпускают, высказываясь о наболевшем, зато революций не будет». Но это просто элементарное непонимание исторической необходимости в более широкомасштабном вовлечении народных масс в дело управления государством.

Раньше, когда у народа было от силы пять-шесть мнений, представительская демократия как-то срабатывала и показывала более-менее приемлемый уровень технической эффективности. Сейчас, когда палитра народных мнений стала невообразимо, лавинообразно разношерстной — ригидная модель представительских схем парламентаризма (с использованием феодальных скреп в виде партийных ферм) уже не выдерживает никакой критики, она уже давно никак не является релевантной современной государственной ситуации.

И наоборот, именно модель прямого е-парламентаризма фактически убирает полностью, на корню ликвидирует возможность различного рода критически серьезных манипуляций мнением народа через информационные кампании, разгоняемые через социальные сети.

Поскольку весь экспертный народ будет сидеть уже в е-парламентских сетях, обсуждая насущные проблемы государственного строительства. Им уже будет не до соцсетей. Вот ведь ещё о чём речь, господа! В модерации и упорядочивании оживленнейших и жестких дискуссий (к примеру, про нефтянку) с многомиллионным е-парламентом могут, как уже писалось тут, помочь ИИ-координаторы.

Иными словами, новый тип законодательной власти автоматически обеспечивает высокую степень информационной, политической безопасности государства, оставляет соцсети только для общения с зарубежными друзьями и по другим поводам, не связанным со внутренней политикой государства. Поскольку всё о чём болит у гражданина, он сможет высказать родному обществу уже сам будучи полноценным парламентарием, законодателем, подлинным источником власти. Отчасти поэтому и не «взлетают» разного рода отечественные стартапы, нацеленные повторить успех Цукерберга или Дурова. Чтобы перебить привлекательность зарубежных соцсетей, нужно просто привлечь в свою сеть е-парламентаризма сущностно более важными ценностями, чем просто дружеским общением. Вот и вся недолга маркетинговая. И это будет самый беспроигрышный и безошибочный вариант: переиграть конкурента на их же поле демократии, повысив ставки на ту высоту, на которую конкурент даже взглянуть боится.

Все эти моменты в совокупности на несколько порядков повышают политическую устойчивость государства, делая его на деле, изнутри — институционально — независимым от любого внешнего политического влияния.

Прямая цифровая парламентская демократия выгодна и руководителю государства. Почему? Потому что прямая цифровая демократия снимает огромный груз ответственности, когда постоянно надо было вникать в процессы и следить чуть ли не поминутно за законотворческим процессом, по сути, занимаясь мелкой и отвлекающей операционной деятельностью, а не стратегическим руководством в масштабах и интересах всей страны. И именно при ней глава государства становится подлинным руководителем народа. А у народа, в свою очередь, появляется «царь в голове».

Будет ли это когда-нибудь воплощено в каком-либо государстве? Не знаю. Знаю только, что идеи материализуются. Иногда с ошеломляющей быстротой.

Сейчас время такое, что пора демократию развивать творчески, а не копипастом имеющихся социотехнологий и лёгким (или даже глубоким) рерайтом имеющихся в запасе у человечества костылей демократических технологий.

Дело трудное, даже труднейшее (ведь никто еще такого не делал среди государств мира), но неотвратимое, поскольку исторические законы развития общества никто не отменял. Прямая цифровая демократия — это громко стучащаяся в нашу дверь следующая стадия земной цивилизации.

И тут есть другой момент: если народ не оседлает цифру, то с помощью цифры оседлают народ.

2022-2023, Астана (более полная версия)

Почему в СССР «не было гражданского общества»

Система либерализма основывается на человеке-индивидууме, представляя его как высшую ценность. Согласно этой модели, ничто не может быть выше индивидуальности и потребностей индивида, и это утверждение является мантрой западного гражданского общества.

В бывшей советской и в азиатской действительности существует противоположная крайность: «ничто не может быть выше коллектива и интересов общества». Истина же заключается в балансе между этими двумя полюсами.

Аналогичная ситуация наблюдается и с «рыночной» и «плановой» идеологиями. В чистом виде они нигде и никогда не существовали, поэтому важно находить правильные пропорции между элементами обеих систем. Этот подход применим во многих аспектах жизни. Не зря мудрецы всех времен и народов, такие как греческие философы, Будда, Лао-цзы, призывали к умеренности и золотой середине.

Например, взять то же «строительство гражданского общества», то бишь гражданской активности (через создание НКО, отстаивание гражданских свобод, ратование за свои права и т.п.), которая, дескать, была чуть ли не на нуле в СССР. Но тут не надо забывать, что народу советскому незачем уже было «права свои качать», в отличие от американцев тех же. Ведь все основные права были реализованы в СССР: право на обеспечение жильем, право на бесплатное образование, право на бесплатное медицинское обслуживание, право на труд (безработицы не было от слова совсем). Оставались недовольными только горстка тех, кто «скорбел» о правах тех же секс-меньшинств. Ну была ещё фронда со стороны диссидентов и культурного андерграунда. Но это, нормально, поскольку всегда будет находиться процент людей, которые будут всем недовольны.

Поэтому странно слышать упрёки о том, что «в СССР не было гражданского общества» и что якобы в Союзе вообще никто не боролся за права человека и прочая, прочая. Зачем народу защищать права неких диссидентов, которые выступают против власти? Той власти, которая полностью обеспечивает покрытие обязательств по основным потребностям человека на жилье, работу, образование и медицину? Не было и нет на Западе полноценного обеспечения этих базовых потребностей, вот и появляется там «гражданское общество», которое истово и скрупулёзно борется за соблюдение этих прав и проецирует сие видение через свои «борцовские» очки на все остальные страны.

Однако социальная борьба актуальна и появляется лишь там, где нет покрытия базовых социальных потребностей. Если же эти потребности закрываются, то необходимость в борьбе «за права» пропадает, возникает социалистическое, а затем и постсоциалистическое общество. Когда-нибудь пропадет нужда и в самом институте государства, когда люди настолько станут осознанными особями, что ни один закон нарушаться не будет уже, да и законы сами будут уже минимальным пакетом.

В каждой иерархии есть элементы хаоса, и в каждой ризоме можно найти структуру. Возьмите любую вещь и посмотрите на неё с необычного ракурса, вы увидите некий хаос. Но если не просто смотреть, но всмотреться, то в каждой вещи можно увидеть свою логику и порядок, и ту же иерархию.

Это просто вопрос социальной инженерии, как правильно заново спроектировать здание государства нового типа с использованием того опыта, который уже накопило человечество. Придётся выстраивать государство нового типа, синтезируя в одном золотом горшке: 1) элементы древнегреческой демократии, 2) конвертируя в социальные технологии финансовые ноу-хау Уолл-стрита, 3) используя технические возможности прямого цифрового народоуправления, 4) широко применяя преимущества планового хозяйства (с помощью искусственного интеллекта и суперкомпьютеров), 5) найдя возможность обеспечения полного (или хотя бы большей части) покрытия базовых социальных потребностей человека.

Т.е., беря лучшее, что выработал опыт Запада (работа с финансами, филигранная инженерия фондового рынка), СССР (социалистические ценности, покрытие базовых потребностей человека), Китай (азиатская гибкость, гибридное мышление, умение видеть суть, а не полагаться только на форму).

29.12.2022, Астана (более полная версия)

Топая к новой-старой общественной утопии

Только не говорите, что «коммунизм — это утопия». Весь мир — так и так утопия, только несколько загрязнённая. Человек по своей природе — утопия. Жизнь — утопия. Наша планета — сама по себе невозможная утопия среди космической темноты. Может быть, нам стоит просто жить и постепенно воплощать задуманное. Ведь это и отличает человека от животных — наличие воли.

Мы можем мыслить только о том, что уже есть (хотя бы в потенции). О том, чего нет даже мысли не может возникнуть! Поэтому тот же коммунизм как идеальное и гармонически развитое общество — уже есть, только нужно понять как к нему правильно двигаться, к этому идеальному обществу как Платона, так и аль-Фараби. И тут важно не столько спорить о цели, сколько о методах достижения этой самой цели. В том же тибетском буддизме такие методы называются «упайя» (искусные методы). Выбор адекватных средств достижения цели зачастую важнее самой цели — так говорит восточная философия.

Вместо того чтобы раздавать идеологические ярлыки, стоит брать лучшее у каждой страны, которая преуспела в какой-либо области. Для этого необходима новая мировоззренческая платформа, свободная, ёмкая, гибкая и масштабируемая. Время тех же представительских демократий, тяжеловесных партийных машин и выборных шоу прошло.

Новой (или давно забытой старой?) соборной демократии потребуется и новое государственное воплощение, которое не будет копировать архаичные механические поршни и котлы, но родит нечто живое и пульсирующее, прямое цифровое народовластие — синтез западной ризомы и восточной иерархичности, сетевой индивидуализации и коллективности.

Государство со скоростью мысли будет основано на лёгкости обратной связи и быстроте ключевых решений.

К примеру, уже сейчас появляются новые способы укрепления демократии с использованием ИИ. OpenAI, разработчик ChatGPT, в прошлом году анонсировала грантовую программу «Демократический вклад в ИИ». Гранты получили 10 самых перспективных команд по всему миру, занимающихся созданием алгоритмов, предназначенных для содействия обсуждениям среди людей... Что понимается под этим? Вот что пишет профессор политологии в Йельском университете Элен Ландемор: «...На данный момент нет доказательств того, что ИИ-координаторы справляются со своей работой лучше, чем люди, но это может скоро измениться. И когда это произойдет, ИИ-координаторы будут иметь явное преимущество в виде значительно более низкой стоимости, что будет иметь важное значение, если мы хотим однажды расширить охват глубоких совещательных процессов между людьми (а не между людьми и имитаторами LLM, как в примере Тайваня) с 6000 до нескольких миллионов человек...» Профессор Ландемор утверждает, что коллективный разум демократического государства недооценен, что демократии как таковой ещё развиваться и развиваться. Интересный, думающий эксперт-женщина из США.

В общем, вопросов много. Нужно разрабатывать более адекватные модели государственного управления.